Хроники Дерини. Игра Дерини [= Шахматная партия Дерини ] - Кэтрин Куртц

Когда охранники попятились назад, Келсон осторожно вошел в комнату, шепча противодействующее заклинание. Когда он его закончил, яркий свет сконцентрировался в комнате, стал слабеть и постепенно исчез. Келсон прикусил губу и закрыл глаза, стараясь справиться с охватившим его волнением. Затем он заставил себя медленно двинуться вперед.

Кевин и Бронвин лежали у дверей открытых на террасу. Кевин на спине, Бронвин – головой на его груди. Ее золотые волосы были спутаны и закрывали лицо. Раскинутые в стороны руки Кевина были сожжены той ужасной энергией, которая таилась в кристалле. Он не подавал никаких признаков жизни.

Проглотив комок в горле, Келсон опустился на колени возле них и постарался притронуться к ним. Он вздрогнул, когда его пальцы коснулись черной руки Кевина, шелковых волос Бронвин. Потом он сел прямо на пол перед ними и печально опустил голову. Руки его беспомощно опустились. Для двух влюбленных уже ничего нельзя было сделать.

Увидев безнадежный жест Келсона, Дерри, охранники и лорд Девериль начали потихоньку проникать в комнату. При виде трагического зрелища они застывали в оцепенении. Лицо Девериля побелело, когда он увидел распростертые тела. Затем он бросился к дверям, расталкивая всех. Он хотел остановить герцога Джареда, чтобы тот не увидел это. Но он опоздал.

– Что случилось, Дев? – прошептал Джаред, стараясь заглянуть в комнату через его плечо. – Что-нибудь с Бронвин?

– Не входите, милорд, пожалуйста!

– Пусти меня, Дев. Я хочу знать, что произошло. О, Боже! Это мой сын! Боже, это же они оба!

Охранники расступились, пропуская Джареда, и тут же прибежал Риммель, заглянул в комнату, ахнул и зажал рот рукой, чтобы заглушить крик ужаса. Дрожь пробежала по его телу, его судорожно сжала медальон. Он боялся, что упадет без сознания. «О, мой бог, что я наделал?

Я не хотел этого! Не хотел! О, боже, это не может быть правдой!

Они мертвы! Леди Бронвин мертва!»

Все новые и новые и новые люди прибегали сюда. Риммель стоял бледный, как полотно. Он прижался спиной к стене и хотел бы слиться с ней. Он пытался отвести взгляд от жуткого зрелища, но не мог. Затем он рухнул на колени и забился в рыданиях. Он уже не думал о том, что держит в руках медальон, в руках, которые он горестно заламывал.

Вместе с Гвидоном прибежала леди Маргарет. Она побледнела, увидев тела, и была на грани обморока. Но вскоре она овладела собой и приблизилась к мужу, который стоял онемевший и неподвижный перед телами. Она обняла его, прильнула, не говоря ни слова, и мягко, но настойчиво повела его к двери, повернув так, чтобы он не видел мертвых. Она что-то нежно шептала ему на ухо.

Гвидон молча поднял лютню Бровин. Она была сломана, струны беспомощно висели. Колдовство не пощадило даже ни в чем неповинный инструмент. Гвидон подошел к молодому королю, который печально снял с себя алый плащ и бережно закрыл им тела влюбленных. Затем он рассеянно дернул оборванную струну лютни. В тишине раздался жалобный стон.

– Боюсь, что музыка разрушена навсегда, – проговорил тихо Гвидон, опуская лютню на тело Бронвин. – И она уже никогда не вернется.

Келсон опустил глаза, зная, что Гвидон имеет в виду не лютню. Трубадур нежно провел пальцами по сломанному инструменту и сложил руки на груди.

– Могу я узнать, как все это произошло, сэр?

Келсон пожал плечами:

– Кто-то положил в комнату кристалл Джерраман. Само по себе это не ужасно, ведь Джерраман можно использовать в самых разнообразных целях, и для свершения добрых дел тоже. Ты, наверное, часто встречал упоминания об этих кристаллах в своих балладах.

Голос его изменился.

– Но этот был предназначен не для добрых дел. Во всяком случае, для Кевина он оказался гибельным. Бронвин одна могла бы справиться с заклинанием, каково бы оно ни было. Ведь у нее было могущество. Но она, вероятно, вскрикнула, позвала на помощь, и Кевин услышал ее и прибежал. А двоих спасти у нее не хватило сил, они оба погибли.

– А она не…

Келсон оборвал разговор предупреждающим взглядом и поднялся на ноги.

К Джареду и Маргарет уже присоединился отец Ансельм в белой сутане. Он был очень стар, этот капеллан замка Кулди. Молодой король почтительно поклонился преподобному отцу и отступил в сторону, дав возможность безутешным родителям опуститься на колени рядом с телами. Он перекрестился, слушая, как Ансельм начал читать молитву, и медленно отступил назад, дав знак Гвидону следовать за ним.

– Гвидон, Дерри, нужно, чтобы лишние люди ушли отсюда. Родителям надо побыть одним со своими детьми.

Все подчинились его распоряжению, и хмурые солдаты и всхлипывающие женщины покинули комнату.

Дерри подошел к Риммелю. Тот стоял на коленях в дальнем углу и тихонько всхлипывал. Его белые волосы вздрагивали, а золотая цепь, свисающая из рук, раскачивалась взад и вперед. Когда Дерри коснулся его плеча, Риммель посмотрел на него мокрыми и покрасневшими глазами. Дерри, который не любил иметь дело с истеричными мужчинами, заметил золотую цепь и потянул за нее, приглашая Риммеля подняться и выйти из комнаты. Но тут он увидел медальон, который висел на цепи.

– Эй, что это, Риммель, что это у тебя в руках?

Дерри схватил его за руку, но Риммель стал отчаянно вырываться. Глаза его расширились, когда он встал на ноги. Его сопротивление только возбудило интерес Дерри, и он возобновил свои усилия, пытаясь раскрыть ладонь.

– Ну, давай, давай, Риммель. Я хочу посмотреть, что у тебя там, – говорил Дерри, постепенно раздражаясь сопротивлением Риммеля. – О, это же медальон. Ты где его…

В это время медальон выскочил из рук Риммеля, упал на пол, подпрыгнул и открылся. Дерри схватил его, бросил любопытный взгляд на портрет и уже хотел вернуть его, как вдруг осознал, что там портрет Бронвин.

– Черт возьми, это же госпожа!

Услышав проклятье Дерри, Келсон нахмурился и повернулся к нему, чтобы сделать выговор за столь неуместные в такое время слова. Он увидел изумленное лицо Дерри, подошел к нему, взял из его рук медальон и стал удивленно рассматривать портрет. Тут медальон увидела леди Маргарет. Она подбежала к Келсону и схватила его за руку.

– Где вы взяли этот медальон, сэр?

– Этот? – Келсон смутился. – Этот медальон мы взяли у Риммеля, а где он взял его, я не знаю.

Рука Маргарет дрожала, когда она взяла медальон из рук Келсона. Она закрыла на мгновение глаза, когда металл коснулся ее. Потом она взглянула на портрет и со стоном прижала медальон к груди.

– Где… – с трудом проговорила она. – Где ты взял его, Риммель?

– Моя леди, я…

– Бронвин подарила этот портрет Кевину в день их помолвки. Где ты взял его?

Со стоном отчаяния Риммель рухнул на колени и стал рвать на себе одежду. Затем он с мольбой схватил подол платья Маргарет. Его белая голова тряслась, когда он начал свои признания.